В 2007 году Елабуга с размахом, – конечно не питерским и не казанским, – но всё-таки с грандиозным по провинциальным меркам размахом отмечала своё 1000-летие.

А началось всё это ещё зимой, в январе, когда в городе прошли торжества, посвящённые 175-летию со дня рождения И.И. Шишкина.

В рамках шишкинских дней в Елабуге состоялась и научная конференция. Статья о ней первоначально была написана для газеты «Вечер Елабуги», но по ряду причин вышла там в сильно урезанном и сокращённом виде.

Здесь мы публикуем её в полном виде.

Конференция «Шишкины и 1000-летняя Елабуга». Выступает Г.Руденко
Конференция «Шишкины и 1000-летняя Елабуга». Выступает Г.Руденко Фото Л.Пахомовой © 2007
Выступает Ирина Николаевна Шувалова
Выступает Ирина Николаевна Шувалова Фото Л.Пахомовой © 2007
Выступает Владимир Петрович Сысоев
Выступает Владимир Петрович Сысоев Фото Л.Пахомовой © 2007
Выступает Лев Михайлович Анисов
Выступает Лев Михайлович Анисов Фото Л.Пахомовой © 2007
Выступает Марина Владимировна Петрова
Выступает Марина Владимировна Петрова Фото Л.Пахомовой © 2007

Другие публикации

Other publications

Божелесье великого художника

Людмила Пахомова

 

Живопись есть немая, но вместе с тем тёплая, живая беседа души с природой и Богом.

Иван Шишкин


Такого размаха юбилейных торжеств Елабуга ещё не знала. Более 160 человек из 20 городов и 5 стран собрались утром 25 января на международную научно-практическую конференцию «Шишкины и 1000-летняя Елабуга. Их роль в развитии российской глубинки». Среди них — известные искусствоведы страны, учёные, писатели, художники, научные сотрудники музеев, преподаватели вузов, краеведы… Впервые за многие десятилетия на елабужской земле оказались вместе более 30 прямых потомков и родственников живописца, приехавших из Сербии, Германии, США, Украины, Москвы, Санкт-Петербурга, Калининграда, Казани, Липецка, Ижевска.

Конференция проходила в кинотеатре «Иллюзион». Десятки журналистов ведущих телеканалов страны, различных газет и журналов России и Татарстана освещали это событие, имеющее, без всякого преувеличения, общенациональное значение. Особое внимание выпало на долю потомков художника. Его дочь Лидия Ивановна имела семь дочерей и одного сына в первом браке с бароном Борисом Николаевичем Ридингером и двух сыновей во втором замужестве с Иваном Степановичем Шайковичем, советником посольства Сербии в Петербурге. По линии Ридингеров в Елабугу приехали праправнуки художника Н.Б.Ридингер, С.Б.Лебедев, О.В.Рыбальский и прапраправнук Ипполит Ридингер. По линии Шайковичей впервые на родине живописца побывали сербские гости: правнучки И.И.Шишкина сёстры Е.И.Шайкович и М.И.Межинская-Шайкович, а также две дочери последней — Е.К.Межинская-Милованович и В.К.Межинская-Антич (проживающая ныне в США). Все остальные присутствовавшие родные связаны с художником родственными отношениями через его дядю В.В.Шишкина, сестёр Ольгу и Анну, мать Дарью Романовну и бабушку А.А.Зотикову. И все они смогли прочитать свои имена, увидеть фотографии в книге «Трёхсотлетнее древо рода Шишкиных», изданной музеем–заповедником в самый канун торжеств. Ещё одним примечательным изданием стала «Жизнь елабужского купца И.В.Шишкина, писанная им самим в 1867 году» и пребывавшая 140 лет в виде рукописи.

Вообще родословие Шишкиных нашло своё отражение в целом ряде прозвучавших на конференции докладов, но главенствующая роль, безусловно, была отведена художественному наследию нашего великого земляка. С огромным интересом слушали все одну из наиболее известных исследовательниц жизни и творчества И.И.Шишкина, ведущего научного сотрудника Русского музея Санкт-Петербурга И.Н.Шувалову. Ирина Николаевна поведала увлекательную историю о том, как в их собрании очень долго хранился массивный парадный альбом, значившийся как «Альбом неизвестных художников». В нём были помещены мастерски выполненные по слабым фотоотпечаткам 30 акварелей с видами Нижнего Новгорода. Более углублённое знакомство с этими произведениями, их искусствоведческий анализ, поиск архивных документов со всей очевидностью подтвердили, что автор акварелей, датированных 1870 годом, никто иной, как И.И.Шишкин. А сам альбом является подарком, преподнесённым Государю императору Александру II нижегородским губернским предводителем дворянства. Это научное открытие было тем более уникально, что в своей творческой мастерской художник крайне редко обращался к технике акварели.

О малоизвестных произведениях живописца, находившихся в частных коллекциях и за рубежом, рассказала ведущая конференции, заведующая отделом живописи второй половины XIX – начала XX вв. Третьяковской галереи Г.С.Чурак. Однако наиболее глубокое проникновение в суть творчества художника, самые широкие обобщения были характерны для трёх докладов, на которых хотелось бы остановиться чуть подробнее.

Одним из самых патриотичных художников в нашем искусстве назвал И.И.Шишкина действительный член Академии художеств РФ В.П.Сысоев, отметивший, что каждый центральный пейзаж живописца олицетворяет собой идеал свободного развития русского народа, всех наций России в целом. «При этом полотна художника, — утверждает Владимир Петрович, — пронизаны особым духовным светом. И если бы это было по-другому, то мы с вами никогда бы не ощущали той удивительной эмоциональной и поэтической цельности, которая есть в его пейзажах». Он привёл прогноз Александра Бенуа, снисходительно заметившего в своей «Истории русского искусства» по поводу Шишкина: «…ну что останется от этого художника? Наверное две-три картины. Штук десять офортов или рисунков…». Прогноз, сбывшийся с точностью до наоборот. «Почему же работы Ивана Ивановича пережили свое время? Почему они продолжают нас волновать и даже оказывать какую-то духовно-этическую поддержку, особенно сегодня, когда многие люди живут совершенно другими понятиями?» — задаётся вопросами известный искусствовед страны. И сам же отвечает на них: «Шишкин как бы возвращает наше эстетическое сознание к первоначальным, основным, коренным ценностям русского искусства. Он выразил не только своё время и даже не социальную и эстетическую психологию народа XIX века. Ему удалось выразить какие-то самые основные, родовые, этические понятия и черты общечеловеческой психологии. Такое искусство не стареет и не отдаляется от нас, а продолжает жить вместе с нами».

О духовной значимости творчества художника говорил и автор книги «Шишкин» Л.М.Анисов. Развивая сделанный П.М.Третьяковым в конце его жизни вывод о том, что «история русской живописи — это история русской мысли не в меньшей степени, чем литература», Лев Михайлович сказал: «Если художественная литература помогала читателям глубже понять происходящие в обществе процессы, то почти ту же функцию несла и русская живопись. А в какие-то моменты русской истории живопись нагляднее, зримее доносила до зрителя ту или иную идею или тему: борьбы добра и зла в душе у человека, раскола России, разрушения вековых устоев…» Две вещи, считает Л.М.Анисов, формируют характер русского человека: религия и природа. Последняя, по мысли Ивана Ивановича Шишкина, — это разлитая вокруг нас красота Божественной мысли. И задача художника — отображать её и следовать ей наиболее точно и верно.

Другую мысль живописца, высказанную им в своём дневнике еще в студенческие годы, привела ведущий научный сотрудник Третьяковской галереи, кандидат искусствоведения М.В.Петрова: «Живопись есть немая, но вместе с тем тёплая и живая беседа души с природой и Богом». «И как самое сокровенное, — утверждает Марина Владимировна, — пронёс он через своё творчество верность этой истине».

Очевидно, для многих остаётся загадкой, почему же именно лес выбрал художник в качестве любимого объекта изображения на своих многочисленных полотнах и офортах? М.В.Петрова даёт ответ на этот вопрос, прослеживая традиции почитания леса на Руси ещё с языческих времен. «С принятием христианства, — по её словам, — сакральное отношение к лесу сохранилось. Но теперь оно определялось иной святостью. В местах, некогда связанных с языческим культом, стали устанавливать иконы, возводить часовни. Здесь же совершалось богослужение. Так возникло новое понятие — «заповедный лес», рожденное уже иным отношением к лесу: не как к языческому святилищу, а как к святому месту, то есть освящённому Духом Святым. Такое отношение и передавалось, то есть заповедовалось из поколения в поколение. А вместе с ним и другое название заповедных лесов — «божелесье». Поэтому можно утверждать, что лес на полотнах мастера воссоздан не только его талантом, но и народным воззрением, характерным для русского Севера почитанием своего божелесья, которыми укоренялась и крепла историческая, духовная память народа. Может быть, именно поэтому портреты шишкинского божелесья стали охранительным началом искусства мастера, для которого сбережение леса и вообще природы было равносильно сбережению заповеди народа об охранении своих святынь.

Смысловой и художественный анализ нескольких очень известных работ И.И.Шишкина («Рожь», «Бурелом», «Утро в сосновом бору«, «Среди долины ровныя…»), сделанный М.В.Петровой явился для многих в зале настоящим откровением. В перерывах к ней подходило немало частников конференции со словами благодарности за столь неожиданный и, по всей очевидности, истинный взгляд на творчество художника.

В качестве примера возьмём знакомую всем с детства картину «Рожь» (1878 г.). «Художник пишет поле не широким обобщенным мазком, — говорила в докладе М.В.Петрова, — а перебирает чуть ли не каждый колос, тщательно выписывая его материальную фактуру. Подчёркнутая натуралистичность манеры, из-за которой его нещадно ругали и тогда, и теперь, между тем сознательно избрана художником, оказываясь на поверку средством создания образа не столько самого поля, сколько поспевшей жатвы. И здесь же, прямо посреди поля, в нарушение всяких агротехнических норм, художник ставит сосны. Не три, не пять, а целых двенадцать, среди которых одна сосна засохшая — отпавшая. Художник и композиционно выделяет её — одинокую. И само это количество, и та пустота вокруг омертвелой сосны навевают определенные ассоциации с двенадцатью апостолами…

Не случайно встали посреди хлебного поля, золотом горящего на солнце, обещая земные блага, эти старые могучие великаны. Не житейская логика, а великая правда жизни с её борением плоти и духа водила рукой художника. Ну а полем брани, как всегда у Шишкина, стала реальная природа. Но только преисполненная того духовного созерцания, которое и приподнимает образ над его конкретностью и привязанностью к земле».

2007 г.


Наверх
blog comments powered by Disqus