Камские пираты
Очерки из истории Елабужского края и Прикамья XVIII-XIX веков
Алексей Куклин
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 [19] 20 21
XIX. Все сии меры оказывались недостаточными
В XVIII веке, начиная с Петра I, центральная власть неоднократно предпринимала меры к искоренению пиратства. «С первых лет царствования Петра I, да и вообще с самаго начала утверждения общаго гражданскаго порядка в России с призванием на престол дома Романовых, ни одна правительственная мера не преследовалась с таким постоянством, как искоренение воров и разбойников»,1) — отмечал Д.Л.Мордовцев. Об одном из указов императора как раз и вспоминал Н.И.Делиль в своём письме к жене во время плавания по Каме: «существует повеление Петра I защищаться, под страхом наказания тому, кто не будет оказывать сопротивления». Повеление, о котором говорил академик, это именной указ императора от 18 июля 1722 года «О обязанности работников на торговых судах защищать оныя от разбойников».
Указ определял: «…как на Волге, так и на прочих реках, по которым торговых и всяких чинов людей суда с товарами и с прочими поклажами ходят, наемным работникам и бурлакам на тех судах обретающимся, хозяев и тех судов и товаров охранять, и во время нападения от воровских людей оборонять по всякой возможности, и не токмо до смертного убивства, но и до грабежа не допускать; и о том в наемных письмах, которыя по указам имать на таких работных людей велено, писать именно».2) Иначе говоря, при найме работники должны были включать пункт о защите судна и товаров в договор с судовладельцами. Тем, кто не оказывал сопротивления, грозили суд и наказание. Одновременно были приняты специальные меры по сыску разбойников. Но ни петровский указ, ни угроза суда, ни меры по розыску особых результатов не принесли. Как отмечал историк российского речного судоходства И.А.Шубин: «…разбои не только не прекращались, но, наоборот, стали увеличиваться».3)
Один из наиболее интересных официальных актов, посвящённых борьбе с пиратами, был издан Сенатом 11 июня 1756 года в царствование императрицы Елизаветы Петровны. Назывался он «О искоренении воровских и разбойнических партий по рекам Оке и Волге, и о чинении вспоможения определенным для сыску оных разбойников военным командам». Указ этот в истории российского пиратства интересен не столько тем, какие меры предлагал Сенат для борьбы с разбоями, сколько тем, что сообщал подробности уже не о мелких шайках от четырёх до десяти человек, а о многочисленных, серьёзных и хорошо вооружённых «воровских и разбойнических партиях», действовавших в бассейнах рек Оки и Волги. (А из документов, опубликованных в «Столетии Вятской губернии», мы знаем, что в конце XVIII века крупные шайки действовали также на Каме и Вятке).
В елизаветинском указе был описан настоящий бой с пиратами «определеннаго в Нижнем для сыску и искоренения воров и разбойников Премиер-Майора Бражникова». Столкнувшись с командой пиратов из 80 человек на двух лодках, майор напал на них. Однако в итоге «…по многолюдной тех разбойников партии, из команды его побито до смерти и в воде потоплено 27, ранено 5 человек, а из разбойников убито до смерти эсаул, и еще до 5 человек, а живых получить не мог: ибо при них находились пушки и весьма вооружены…»4) В это же время «ниже города Чебоксар на Волге» действовала ещё одна партия пиратов «в дву лодках в 50 человеках, и при них ружья, да 6 пушек».5) В итоге, Сенат приказал: «…Майору Бражникову для скорейшаго сыска и искоренения оказавшихся разбойнических партий, командировать из находящихся в Казани, Ярославскаго и Куринскаго полков рядовых 200 человек, с полным числом Обер и ундер-офицеров и прочих чинов, удовольствовав их Казанской Губернской Канцелярии потребным числом лодками и прочим, и отправить в крайней скорости; и пока те разбойническия партии во все искоренятся, быть им у помянутаго Бражникова в команде…»6)
Как видим, масштабы «похвального промысла» в XVIII веке были значительными, а для борьбы с пиратами власть вынуждена была применять не только полицейские силы, но и войска. Тот же И.А.Шубин констатировал: «До какой огромной массы доходило в рассматриваемый нами период количество речного бродячего люда, занимавшегося разбоями, можно видеть из красноречивого свидетельства указа о второй крестьянской ревизии 1748 г., что в то время было официально зарегистрировано 200.000 человек только таких бродяг, которые заявили себя не помнящими родства».7)
Ситуация эта — и с беглыми, и, в особенности, с вольницей — очень сильно беспокоила центральную власть. Хотя Казанское и Астраханское ханство были присоединены к России в XVI веке, однако и в XVII, и в XVIII веках Кама и Волга всё ещё оставались мало подконтрольным коронной администрации краем. «Разбойники нападали на обозы, — пишет Д.Л.Мордовцев, — грабили и жгли селения; вешали попадавшихся им в руки; разбивали караваны по рекам. Против них постоянно издавались указы; учреждены были в каждом уезде особые сыщики с военными отрядами, которые заведывали судом и казнью виновных. В 1762 году искоренение разбойников поручено было губернаторам, воеводам, комендантам крепостей, командирам войск, расположенных по квартирам, и самим помещикам. Им дана была из сената подробная инструкция. Даже при подаче ревижских сказок велено было отмечать, что в вотчине или в волости нет ни станов, ни разбойников, ни пристанодержателей. Везде учреждены были заставы, караулы и разъезды».8)
В том самом году, когда А.Н.Радищев плыл по Каме, были приняты очередные меры по искоренению разбоев на реках. 20 июня 1797 года вышел «Именный, данный Адмиралтейской Коллегии» указ императора Павла I «О мерах для прекращения разъездов разбойнических партий по реке Волге». В нём говорилось: «Для прекращения разъездов по реке Волге разбойнических партий, повелеваем в Казани построить девять легких гребных военных судов, на которых была бы одна пушка и несколько фалконетов, снабдя их артиллериею, равно морскими командами, сколько на них будет потребно, которые там навсегда и будут оставаться; три из оных будут занимать дистанцию от Царицына до Астрахани, три от Казани до Царицына, и три от Казани вверх по Волге, кои и будут назваться гард-коты9) реки Волги, и стараться истреблять немедленно, буде бы где открылись каковыя разбойническия лодки. Почему и приступить немедленно по сему к исполнению».10)
Но и эта мера, как обычно бывает в России, дала прямо противоположные результаты. И.А.Шубин писал по этому поводу: «Гардкоутные роты» комплектовались в большинстве из людей негодных для строевой службы, нравственно опустившихся, от которых рады были отделаться военное начальство. Будучи пущены, по местному выражению, «на подножный корм», без контроля и присмотра, роты безпросыпно пьянствовали и безобразничали не хуже самих разбойников, которых должны были искоренять. В большинстве случаев они уживались с ними прекрасно, и в конце концов разбои и «воровство» на Волге не только не уменьшались, но все развивались и росли».11)
Безымянный герой книги С.В.Максимова «На Востоке» рассказывал попутчикам: «Разбои… быстро и сильно увеличивались. Все приволжье обуял какой-то страх панический, страх, который не могли разсеять ни воинския команды, ни дневной свет… Разбои на Волге происходили среди бела-дня, при блестящем солнечном освещении — это факты. Разбойники хорошо знали, что за ними назначены следить воинския команды на гаркоутах. Мало того, они видали эти гаркоуты; скажу больше — бывали на них. Пили водку, пиво. Важен тот факт, хочу я сказать, что эти же самые казенные гаркоуты производили грабежи (правда не разбои); не говорилось «сарынь на кичку», но брался оброк и довольно тяжелый, сильно-стеснительный».12)
Несмотря на малую эффективность, гардкоутная флотилия, совершавшая патрульные рейсы не только по Волге, но по Каме и Вятке, просуществовала почти 60 лет и была ликвидирована лишь во второй половине XIX века. Н.П.Загоскин писал об этом: «В видах обезпечения безопасности судоходства по реке Волге, бывшее казанское адмиралтейство содержало, вооруженные мало-калиберными орудиями, суда, носившия название «гардкоутов» (garde-cotes), экипаж которых составляли особыя «гардкоутные» команды под веданием флотских офицеров; эти гардкоуты, постоянно крейсировавшие по реке с целью розыска разбойников и охраны судовых караванов, с упразднением (в 1829-1830 гг.) казанскаго адмиралтейства, перешли в ведание управления путей сообщения и только в 1856 г. состоялось совершенное упразднение, как теперь уже излишней, гардкоутной флотилии, весь инвентарь которой (291 кремневое ружье и т.п.) был, следом затем, продан с торгов».13)
17 февраля 1823 года, в царствование Александра I, было издано положение Комитета Министров «О мерах к прекращению разбоев по нижней части реки Волги». Преамбула этого документа рисует настолько полную, живую и даже детализированную картину происходивших тогда на Волге разбоев, что есть смысл привести её целиком.
«По нижней части Волги, начиная от Костромы до Астрахани, особливо в Губерниях Нижегородской и Казанской, с давняго времени происходят разбои над проплывающими судами, производимые обыкновенно от немногаго числа сильно вооруженных людей и не более как от 5 или 6 человек. Разбойники подъезжают ночью, или в утреннее и вечернее время на лодках к останавливающимся на ночлеги судам, и нападая в расплох на безоруженных и часто спящих людей, грабят имущество, бьют их, а не редко производят и смертоубийства. Судовые рабочие люди, которых бывает иногда до 50 и более человек на одном судне, устрашенные угрозами, или побоями, не редко же одним словом разбойников, остаются безмолвными свидетелями грабительства их, и тех побоев, которые производят они над сохраняющими хозяйское имущество. После того разбойники тотчас уплывают к берегам и островам, или в устья речек и скрываются в лесах. К прекращению зла сего, принимаемы были со стороны Правительства различныя меры. В 1797 году учреждены разъезды по Волге гардкоутов или оберегательных судов, коих сначала было 9, а в 1804 году число их увеличено до 12. Разъезды сих судов простираются от Костромы до Астрахани и на некоторое пространство по реке Каме. Со стороны Управления Путей Сообщения также употребляемы были к тому зависящия от него средства, состоявшия в разставливании в нужнейших местах по берегам и при устьях рек воинских караулов и в усилении полицейскаго надзора вообще. Но все сии меры оказывались недостаточными, и разбои по Волге продолжаются по прежнему. По сделанным примечаниям, безуспешность принимаемых доныне мер к пресечению упомянутых разбоев происходит частию от небрежения рабочих людей и какого-то ужаса их от одного слова разбойников, в котором они находясь, оставляют себя и судно без всякой защиты, а частию от безпечности и оплошности самих судохозяев, в том, что они, останавливаясь с судами своими на ночлег в уединенных и опасных местах, не имеют даже той предосторожности, чтобы поставить на судне караульных, для наблюдения над проплывающими в необыкновенное время людьми и для учинения благовременной тревоги, если бы люди сии оказывались сомнительными, или бы сделали нападение на судно».14)
Но и высочайше утверждённое положение 1823 года, как все предыдущие и последующие постановления и указы правительства, коренным образом не изменило ситуацию. Пиратство на российских реках процветало до середины XIX века, после чего постепенно сошло на нет.
П.И.Небольсин считал, что оно было ликвидировано в 1848 году после очередных, специально принятых правительством мер. И даже утверждал: «Воцарившееся с той поры спокойствие по Волге и было причиною такого сильнаго развития пароходства по этой реке».15) Но на самом деле всё обстояло прямо противоположным образом: речные пираты исчезли вместе с появлением на российских реках пароходов. Пиратство умерло естественным образом вместе с той средой, которая его породила и питала, — оно исчезло одновременно с деревянным судостроением, судоходством и бурлачеством.
Н.П.Загоскин совершенно справедливо утверждал: «Разбои в Поволжьи перешли в наследие и XIX веку и, вплоть до возникновения по Волге и Каме правильнаго пароходства, пассажирское и грузовое передвижение по этим рекам, совершавшееся на баржах, стружках, дощаниках и косных лодках, было далеко не гарантировано от всякаго рода опасностей и случайностей… Развитие пароходства по рекам Волге и Каме положило… конец разбоям по этим рекам и сделало их отныне отошедшими в область предания».16)
Эту же причину назвал и полковник Генерального штаба Липинский: «В прежнее время, главное препятствие судоходству по Волге составляли разбои, которые в настоящее время, с развитием пароходства, совершенно затихли».17)
1) Мордовцов Д. Понизовая вольница. — Русское слово. Литературно-ученый журнал. 1861. Январь. Стр.5.
2) Полное собрание законов Российской империи. Первое собрание (1649-1825): Том 6, №4056. Стр.747.
3) Шубин И.А. Волга и волжское судоходство (История, развитие и современное состояние судоходства и судостроения). М.: Транспечать, НКПС, 1927. Стр.354.
4) Полное собрание законов Российской империи. Первое собрание (1649-1825): Том 14, №10.571. Стр.585.
5) Там же.
6) Там же.
7) Шубин И.А. Волга и волжское судоходство (История, развитие и современное состояние судоходства и судостроения). М.: Транспечать, НКПС, 1927. Стр.357.
8) Мордовцов Д. Понизовая вольница. — Русское слово. Литературно-ученый журнал. 1861. Январь. Стр.5.
9) Прибрежное сторожевое судно с небольшой пушкой на носу, применявшееся в России для борьбы с пиратами на Волге и Каме в XVIII-XIX вв. Слово образовано от французского garde-cote, от garde — охрана, и cote — берег.
10) Полное собрание законов Российской империи. Первое собрание (1649-1825): Том 24, №18.008. Стр.629-630.
11) Шубин И.А. Волга и волжское судоходство (История, развитие и современное состояние судоходства и судостроения). М.: Транспечать, НКПС, 1927. Стр.356.
12) На Востоке. Поездка на Амур (в 1860-1861 годах). Дорожныя заметки и воспоминания С.Максимова. Санктпетербург, 1864. Стр.83.
13) Спутник по Казани. Иллюстрированный указатель достопримечательностей и справочная книжка города. Под редакциею профессора Н.П.Загоскина. Казань: Типо-литография Императоскаго Университета, 1895. Стр.472.
14) Полное собрание законов Российской империи. Первое собрание (1649-1825): Том 38, №29.0317. Стр.772-773.
15) Небольсин П.И. Разсказы проезжаго о странствованиях по Завольжью, Уралу и по Волге. — Отечественныя записки, 1853, Май. Отд. VII. Стр.21.
16) Спутник по Казани. Иллюстрированный указатель достопримечательностей и справочная книжка города. Под редакциею профессора Н.П.Загоскина. Казань: Типо-литография Императоскаго Университета, 1895. Стр.472.
17) Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генеральнаго штаба. Симбирская губерния. Часть I. Составил Генеральнаго штаба полковник Липинский. Редактировал Генеральнаго штаба капитан М.Скрябин. Санктпетербург, 1868. Стр.180.
Другие очерки из цикла «Камские пираты»:
I. Речные пираты
II. Разбои обыкновенно начинались со вскрытием рек
III. Время простоты и предрассудков
IV. Благоразумие в крепко запертой каюте
V. Не спал до утренней зари бесплодно
VI. Бери и чашки и ложки
VII. Иван Фаддеич из дьячков
VIII. Фелисата Камская
IX. Сказочные по форме, но бывшие в действительности
X. Продавал свою душу черту за шелковую персидскую рубаху
XI. Сарынь на кичку
XII. Веники и Жегули
XIII. Норманский рыцарь
XIV. Сторона, изобильная хлебом и разбойниками
XV. Торговые казни в Елабуге
XVI. Гурий Востряков, сапожник и пират
XVII. Скелеты в шкафах нашей истории
XVIII. Кисельные берега
XIX. Все сии меры оказывались недостаточными
XX. Чинятся им великия разорения
XXI. Наглые вымыслы
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 [19] 20 21
